Японская эстетика

Вырастая среди богатой и разнообразной природы, любуясь с детства изящными очертаниями вулканов, уходящих в небо своими конусами, и бирюзовым морем, усеянным тучею зеленых островков, японец всасывает с молоком матери любовь к красотам природы и способность улавливать в ней прекрасное.

Кано Эйтоку. Кипарис. Восьмистворчатая складная ширма . XVI в. 
Бумага, чернила, водяные краски. 169,5 x 460,5 см

Чувство изящного, склонность наслаждаться красотою свойственны всему населению – от земледельца до аристократа. Уже простой японский крестьянин – эстет и артист в душе, непосредственно воспринимающий прекрасное в окружающей природе. Нередко он совершает отдаленные путешествия, чтобы полюбоваться каким-либо красивым видом. Горы, ручьи или водопады служат объектом благоговейного культа, тесно переплетаясь в представлениях простолюдина с конфуцианскими и буддийскими святынями. Из этого культа красоты, основывающегося на дивном колорите всего окружающего, возникло и японское искусство. (П.Ю.Шмидт "Природа Японии ",1904)

Кацусика Хокусай. Южный ветер. Ясный день (Красная Фудзи). Из серии «Тридцать шесть видов Фудзи» . 1823—31
Гравюра. Бумага, чернила, водяные краски.

Кацусика Хокусай. Большая волна в Канагава. Из серии «Тридцать шесть видов Фудзи» . 1823—31
Гравюра. Бумага, чернила, водяные краски. 25,4 х 38,1 см

В традиционной японской эстетике существует четыре понятия, определяющих сущность прекрасного: саби, ваби, сибуй и юген. Именно ими руководствуются японцы, формируя жизненное пространство.

Андо Хиросигэ. Станция Мисима. Утренний туман. Из серии «Пятьдесят три станции Токайдо» . 1833—34
Гравюра. Бумага, чернила, водяные краски.

Саби. Это естественная красота, рожденная временем, его печать. Буквально означает «ржавчина». Чем явственнее приметы времени, тем драгоценнее вещь. Японцы любят заваривать чай в чайнике из необожженной глины, чьи стенки впитывают эфирные масла, придающие чаю тонкий аромат. С каждой заваркой запах становится богаче, а чайник дороже. А чашка станет совершенной, после того, как глазурь покроется изнутри сеточкой трещин. Дух «саби» очень ярко выражен в стихотворении — хайку Мукаи Кёраи (ученика мастера жанра хайку, знаменитого поэта Басе): 

         Два седых старика 
         Голова к голове 
        Любуются цветом вишни 

В этом стихотворении противопоставление роскошного цветения японской вишни и седых волос на головах стариков поднимает человеческое одиночество до уровня высших эстетических принципов. Человеку, живущему по необоримым законам изменчивой жизни, не следует бояться увядания и одиночества. Это грустное, но неминуемое состояние следует принимать с тихим смирением и даже находить в нем источник вдохновения.

Ваби. Это отсутствие вычурного, броского, нарочитого. Это красота простоты. Ваби - прелесть обыденного, мудрая воздержанность, умение довольствоваться малым, красота равновесия.Но красота не существует сама по себе, она всегда - идеальное соответствие назначению. Вещь не может быть прекрасной и непригодной, непрактичной. Практичность, функциональность, утилитарная красота предметов - вот что связано с понятием ваби. Считается, что суть ваби передает стихотворение поэта Фудзивара-но Садаиэ (1162—1241):

         Не вижу я вокруг 
         Ни цвета нежных вишен, 
         Ни алых кленов. 
         Только унылая хижина на пустом берегу, 
         В дымке осенних сумерек.

Сибуй. Ваби и саби со временем стали употребляться как одно понятие — «ваби-саби», которое затем обрело более широкий смысл, превратившись в обиходное слово «сибуй». Японец на вопрос, что такое сибуй, ответит: то, что человек с хорошим вкусом назовет красивым. Это красота, заключенная в материале, из которого сделан предмет. При минимальной обработке материала - максимальная практичность изделия. Сочетание этих двух качеств японцы считают идеалом. Чашка хороша, если из нее удобно пить чай, и если она при этом сохраняет первородную прелесть глины, побывавшей в руках гончара. Японская керамическая посуда часто имеет неправильную форму, грубо вылеплена и неказисто глазирована. За счет таких художественных решений вещь можно созерцать бесконечно, каждый раз находя что-либо новое. Ведь человеческую фантазию достаточно подтолкнуть…

Юген. Тайна искусства состоит в том, чтобы вслушиваться в несказанное, любоваться невидимым. В этой мысли коренится четвертый критерий японского представления о красоте. Он именуется юген и воплощает мастерство намека или подтекста, прелесть недоговоренности. Радоваться или грустить по поводу перемен, которые несет с собой время, присуще всем народам. Но увидеть в недолговечности источник красоты сумели, пожалуй, лишь японцы. Неслучайно своим национальным цветком они избрали именно сакуру. Лепестки сакуры не знают увядания. Они опадают прежде, чем приметы увядания коснутся их. Юген, или прелесть недосказанности, - это та красота, которая лежит в глубине вещей, не стремясь на поверхность. Ее может вовсе не заметить человек, лишенный вкуса или душевного покоя. Японский исследователь Кенко Ио-шида (XVIII в.) писал: "У всех вещей законченность плоха, лишь неоконченное дает радостное, расслабляющее чувство". Предмет, который завершен, неинтересен, многообразие и изменчивость природного пропадают в законченности. Считая завершенность несовместимой с вечным движением жизни, японское искусство на том же основании отрицает и симметрию. Симметрия умышленно избегается также потому, что она воплощает в себе повторение. Асимметричное использование пространства исключает парность. А какое-либо дублирование декоративных элементов японская эстетика считает грехом.

          Проталина в снегу,
          А в ней – светло-лиловый
          Спаржи стебелек.

                                   Мацуо Басё

Свиток «Повести о Гендзи» . Около 1120—40. Фрагмент

Японские художники, претворяя в жизнь эти принципы, создавали произведения, волновавшие души людей. Многие из этих произведений обладали поистине магической силой эстетического и психологического воздействия, оставляя в сознании людей неизгладимый след от прикосновения «запредельной» красоты.